«Что делать с молодежью?»: в России не хватает экспертов по профилактике экстремизма

Несколько недель назад российские региональные органы власти обратились к местным неправительственным организациям с просьбой оказать содействие в организации и проведении экспертных и информационных мероприятий по профилактике и противодействию идеологии экстремизма и терроризма. Выяснилось, что в ряде регионов таких специалистов среди экспертов и общественников просто нет. Тем более имеющих профессиональную подготовку по данной теме, научные труды, публикации и опыт практической деятельности. Да и просто энтузиастов не хватает. О шокирующих деталях проблемы в материале EurAsia Daily (публикуется в сокращении). 

Есть примеры, когда даже в миллионных городах в российской глубинке, данной тематикой (проведением семинаров, образовательных мероприятий, выставок) занимаются дилетанты, все «преимущество» которых в том, что они, вовремя подсуетившись, создали свое маленькое НКО и приобрели навыки написания заявок на получение грантов. А по какой теме — не так важно. Хотя, профанация в такой сфере как участие общественности в акциях по противодействию проявлениям идеологии экстремизма и терроризма просто преступна.

«В Советское время существовала системная и мощная машина как общество „Знание“, группы профессионально подготовленных лекторов при партийных и комсомольских организациях от первичных организаций до ЦК. „Знание“ есть и сейчас, но его уровень не сравним с тем, что было 30 лет назад. Да, присутствовал пропагандистский фактор, но опытные лекторы умели и тогда сквозь идеологическую шелуху довести правду и объективную информацию до студентов, рабочих, управленцев. В 1988 году я защитила диссертацию в МГУ по теме экстремизма, одну из первых в СССР, и вижу явное отсутствие эффективной системы информационного противодействия этому явлению. И это касается не только озвученной темы. В период проведения специальной операции на Украине потребовались те, кто может и умеет выходить и к студентам, и к представителям местных органов власти, обладает необходимыми знаниями. И может отвечать на острые вопросы сегодняшнего дня человеческим языком. А не „шершавым языком плаката“. Про качество рассылаемых по вузам и школам методичек я вообще умолчу. Воздержусь от колкостей», — так прокомментировала ситуацию доктор политических наук, Государственный советник РФ Первого класса Татьяна Полоскова.

А вот как оценивает состояние информационной работы с населением калужский эксперт по противодействию экстремизму и терроризму Иван Головид:

«В нашем регионе есть потенциальные экстремистские и террористические угрозы, и группы риска. Калужская область динамично развивается, это подразумевает привлечение дешевой и низко квалифицированной рабочей силы. Приезжают разные люди и с разными целями. Я постоянно задаю вопрос, кто и как контролирует перемещение трудовых мигрантов? А главное, их образ жизни, круг занятий и интересов вне работы? Повышенный уровень агрессии в данной среде создают не только приверженность радикальным религиозным течениям, хотя, есть и это. Но и отсутствие навыков адаптации к жизни в другой стране, нормам и обычаям поведения может толкнуть человека не только в преступную среду, но и хуже. И как влиять на эти целевые группы? Приезжают целые семьи, вообще не владеющие русским языком. В том числе, и дети школьного возраста. И мне, как педагогу, совершенно очевидно какой уровень знаний получат эти школьники, какая нагрузка идет на учителей. Что дальше будет с этими ребятами? Кто будет формировать их взгляды и ценности? Мигранты создают свои анклавы, и знать досконально, что там происходит невозможно. А нам важно контролировать социализацию приезжих. Профилактика идеологии экстремизма, на данный момент, смещена в сектор образования. Но проект по интеграции детей мигрантов в проекте «Одинаково разные «охватывает всего 20 школ Калужской области. А более 300 школ в этом не участвуют. И это без учета техникумов и колледжей. Мне приходится выходить не только в студенческие и школьные аудитории с лекциями, но и в управленческие структуры. И везде слышу вопрос: «Что делать с молодежью? Каковы формы и методы информационной работы с нею?»

Иллюстративное фото

• email
• facebook
• twitter

Возврат к списку